Начало начал - Страница 10

— Никос, что ты делаешь? Я не боюсь запачкать туфли, я и сама могу дойти.

Он грозно посмотрел на нее, и она замолкла. Уже у входа в дом он сообщил:

— В этом самом доме моя семья и мои предки жили более сотни лет.

— А как долго в нем жил ты?

— Семнадцать лет. Я родился здесь. Моя мать родила меня в этом самом доме.

— Как давно ты был здесь в последний раз?

— Через неделю после смерти отца я покинул этот дом. Думал, что навсегда. У отца была больная печень. Когда его не стало, я нашел работу в Афинах и больше сюда не возвращался.

— Это очень гнетущие воспоминания, — отозвалась Трейси.

— Пожалуй, — согласился он, внося ее в дом. Пройдя в комнаты, Никос осторожно поставил свою ношу на ноги.

— Моя мама умирала, лежа на этой самой кровати, — проговорил он, отступив к стене.

— От чего она умерла?

— Инфекция. Мама была еще молода.

— Сколько тебе было лет, когда ее не стало?

— Мне двенадцать, а Леону четырнадцать.

— Леону?

— Это мой брат.

— Не знала, что у тебя есть брат, ты не упоминал о нем, и дед ничего не говорил.

— Твой дед знал только то, что я считал нужным ему сообщить.

— И где теперь твой брат?

— Живет в Каламбаке. У него жена и двое детей. Он уехал отсюда тогда же, когда и я, и больше не возвращался.

Она оглядела пол под ногами — старый, в некоторых местах до дыр истершийся линолеум.

— Как часто ты видишься со своим братом?

— Так часто, как позволяет время. Пойдем, я покажу тебе дом.

Никос утверждал, что здесь никто не жил с тех пор, как умер его отец, но кругом была чистота, и отчетливо ощущался запах чистящих средств. Из чего следовало, что кто-то побывал в доме незадолго до них и привел все в порядок.

Никос повел Трейси на кухню, в которой было маленькое оконце и почти не было никакой мебели. Из кухни он повел ее в узкий темный коридор, а по нему в помещение, часть стены в котором осыпалась.

— Это спальня? — предположила Трейси.

— Была когда-то... — проговорил Никос.

Потом он вывел Трейси на заднее крыльцо. Потом вернулся с ней в дом, показал ванную комнату и объявил:

— У нас есть горячая вода. — Помолчав, он добавил: — Этот дом не настолько примитивен, как те лачуги и бараки, которые строили эмигранты, переселенцы из Италии, прибывшие на новый континент в 1873 году. Среди них были и твои предки Лоретто. Ты видишь настоящий крестьянский дом. Тут до сих пор могла бы быть ферма. Конечно, усовершенствования бы не помешали.

— Что ты пытаешься мне доказать, Никос? — усталым голосом спросила его Трейси.

— Нам не обязательно жить и работать в Нью-Йорке.

— Я много услышала, но так ничего и не поняла.

— Трейси, офис — это не более чем место, заваленное бумагами. Для того чтобы понять, как функционирует бизнес, необходимо добраться до его основания. Я не открою тебе секрета, если скажу, что любая крупная корпорация ведет свое начало от халупы, наподобие той, по которой мы только что с тобой прошлись. Компания твоего покойного деда не исключение. Чтобы эффективно управлять ею, ты должна сделаться немного фермером.

— Фермером? Чем это может мне помочь?

— Без фермы не было бы «Лоретто». Не забывай, что твои предки были фермерами, что ваша корпорация имеет дело с продукцией фермерских хозяйств, что часть ваших акционеров — фермеры, часть ваших потребителей — тоже фермеры. Ты должна побывать в шкуре фермера, тогда ты не будешь одинока в своей борьбе, а она не прекратится никогда, если ты вступишь в это сообщество дельцов.

— И что я должна сделать?

— Что ты знаешь о своем предке Эмилио Лоретто?

— Дед упоминал о нем. Говорил, что Эмилио Лоретто был выдающимся предпринимателем своего времени.

— Он сошел на американский берег с пятью сотнями итальянских лир в кармане, вшитыми в подкладку его пальто. Первое время он перебивался случайным заработком, делал все, что умел, работая на фермеров за мизерную плату, иногда ему платили продуктами его же труда — помидорами и семенами горчицы, — которые он после тяжелых трудовых будней должен был еще и продавать, чтобы раздобыть немного денег. Однажды, нагруженный овощами, он отправился в большой город, в надежде продать их подороже. Но он рассудил так: чем торговать томатами и специями в разнос, лучше производить из них приправы по оригинальной рецептуре. Он неплохо разбирался в традиционной итальянской кухне, обладал отличным гастрономическим вкусом. Эмилио Лоретто потратил много времени и терпения на эксперименты с дозировкой компонентов, но в результате получил уникальную заправку для салатов, которую назвал своим именем — «Лоретто». Таковы и были истоки ныне крупной корпорации.

— Откуда ты все это знаешь, Никос?

— Я не считаю, что единственная забота бизнесмена — наращивание прибыли. Для меня не менее важным мотивом является пополнение знаний. Когда я только начинал, я сообщил нужную информацию по крупицам. Благодаря примеру таких людей, как Эмилио Лоретто, я не падал духом и упорно двигался к своей цели.

— А что тебя могло заинтересовать в моем деде?

— Он был типичным представителем своего поколения, поэтому его просто следовало изучить. А теперь, Трейси, представь, что ты только что сошла с корабля, прибывшего из Старого Света в Новый Свет.

— Вот так взять и представить? Я не смогу. У меня не хватит фантазии, — рассмеялась Трейси и покачала головой.

— Что-то похожее сказала моя мать моему отцу, когда он привез ее на эту ферму. Родители матери всю жизнь держали магазинчик в городе. Она была городская девчонка, вроде тебя.